Владимир Рахманов: «Спектакль – это пища для мозгов»

- Владимир, вы сыграли в Курганском драматическом театре почти 40 ролей. У вас уже появилось какое-либо амплуа?

- Амплуа?  Я об этом даже не думал, но, наверное, нет. Мои роли всегда разноплановые – социальные герои, острохарактерные и даже лирические герои были. Но всё в единое связать не могу. Даже не знаю, должно ли обязательно быть амплуа у актёра.

- Как вы стали актёром?

- Хотелось с детства. Правда, не всегда имел возможность выразить свои идеи. Но потом добился своего.  

- В чём преимущество актёрской профессии?

- У актёров есть коридор свободы. Люди, которые ходят на работу и домой, из дома на работу, зачастую замыкаются в своем мирке. А актёры могут прожить другую жизнь. Но есть люди и более свободные, чем мы – они путешествуют по всему миру. Сидя в одном городе, много не увидишь. Даже интернет не заменит, то, что видят вживую твои глаза.

- Если бы не было профессии "актер", кем бы вы стали?

- Кондитером! Люблю сладкое.

- Был ли у вас переломный момент в профессии?

- У всех такое бывает, не только с профессией, и с учебой, и с другими ипостасями, но если этого нет, значит, ты спокоен, а если ты спокоен, то ты ошибся профессией. Чтобы пережить этот момент требуется рассудительность. Многие люди могут выходить из себя, нервничать, психовать. Главное - понимать, что всё это временно. Сейчас это сложно, а через год понимаешь, что тогда было смешно, а сейчас сложно.

- У вас есть собственный стиль работы с режиссером? Вы больше прислушиваетесь или сами предлагаете идеи?

- С каждым режиссёром работаешь по-своему. Либо ты что-то предлагаешь, либо он или вместе, либо он от тебя чего-то добивается. Каждый раз по-новому. Кон/ечно, есть и собственный багаж навыков и знаний, но и постоянно использовать штампы нельзя – будет скучно и тебе, и другим. А с другой стороны штампы – хорошая вещь. Штамп – условный рефлекс на определённые обстоятельства.

- Над какими образами сложнее всего работать?

- Каждая новая роль – сложность в работе. Сейчас мы работаем над спектаклем «У меня есть сердце» (театральный урок, премьера в середине апреля. Прим. авт.). У меня там довольно сложная роль, текста немного, как я люблю, но внутренние сильные переживания.

- Вам ближе классика или современный театр?

- Я люблю классику, но мне нравится и современный театр. На классике учатся существовать на сцене, взаимодействовать с партнёром, учатся чувствовать.

 Новая драма отражает наш сегодняшний мир. Драматурги пишут то, что видят. И, зачастую, это перекликается с классикой. Ситуации одни и те же.

- Современный зритель, какой он?

-  Он разный. Я считаю, что спектакль - это еда, пища для мозгов. И не всякую еду может съесть любой человек. Кто-то воспитан на картошке, дай ему фуа-гра - он отравится. А кто-то ел фуа-гра всю жизнь, а мы ему предложим лапшу быстрого приготовления. Хотя и то, и другое, и третье может быть шедевром.

- Кто кому больше должен в эмоциональном плане: зритель артисту или наоборот?

- Никто никому ничего не должен. Зритель – неотъемлемая часть спектакля. Разный зритель – разный спектакль. Поэтому театр до сих пор живёт. Если ходить на один и тот же спектакль определенный период времени, то можно разглядеть разные вещи. Спектакль, как человек – рождается, растет и умирает, к сожалению.  

- В век современных технологий за чем люди ходят в театр?

- Люди ходят в театр за общением. Мы в последнее время мало общаемся. Человек приходит в театр и видит ситуацию, которая близка ему. И тогда появляется отклик из зала, а артист в ответ отдаёт свой отклик. Но не всегда зритель реагирует на нашу подачу.

- А если не реагирует? Кого винить себя или зрителя?

- Я никого не виню. Главное, чтобы зритель и артист были честными перед друг другом и каждый перед самим собой.

- Спасибо за беседу!